Австрийское издание Der Standart опубликовало размышления профессора по международным отношениям Инсбрукского университета и преподавателя Дипломатической академии Г. Манготта (G. Mangott) о А.Навальном.

Профессора смущают заявления,  авторы которых ставят Навального в один ряд с А. Солженицыным и А. Сахаровым, которые были великими моральными авторитетами и борцами за «интеллектуальную свободу».

Даже если Солженицын позже проявил поразительный русский национализм, он, возможно, был самым стойким и самым значительным критиком сталинизма и его наследия для Советского Союза. Сахаров, сам входивший в официальную интеллектуальную элиту Советского Союза, был готов отказаться от этой позиции, чтобы привлечь внимание к ужасающей ситуации с правами человека в СССР и отсутствию интеллектуальной и индивидуальной свободы».

Г. Манготт считает Навального политическим оппортунистом, «который иногда использует лозунги правого национализма для того, чтобы привлечь сторонников, а затем снова впадает в левый популизм, если это кажется ему более подходящим для увеличения круга своих сторонников. Когда российское правительство попыталось стабилизировать структурно слабый Северный Кавказ в экономическом и финансовом отношении, Навальный отреагировал расистски: «Хватит откармливать Кавказ».

Только в правом национализме Навального можно было бы различить определенное сходство с Солженицыным - вспомните «Письмо советскому руководству» от 1974 года.

Навального, безусловно, нельзя рассматривать в России как морального деятеля, который следует либеральным ценностям. Его нападки на мигрантов, его правый национализм, которого он продолжает придерживаться по сей день, и его отношение к исламу не допускают такой оценки как морального символа. Ему не хватает морального авторитета, который отличал Солженицына, но прежде всего Сахарова.

Не только отсутствие моральной совести, но и безудержные амбиции

Навальный, в отличие от Сахарова и Солженицына, также декларировал политические амбиции. Навальный не просто хочет быть совестливым, он стремится к политической власти. Это никогда не было целью ни Солженицына, ни Сахарова. Сознание Навального необходимости быть незаменимой для «России без Путина» (Россия без Путина) связано с желанием самому стать президентом. Следует отметить, что у него самого, как и у Путина, очень индивидуальное понимание власти.

Он считает себя способным возглавить Россию, но как отмечает Г. Манготт, построение демократических институтов было бы гораздо важнее, чем просто смена людей во главе страны. Навальный представляет свою деятельность как поединок между собой и Путиным, но противопоставляет либеральную систему ценностей авторитарным нормам сегодняшнего российского руководства.

Г. Манготт считает, «что можно восхищаться бесстрашием Навального, можно сочувствовать его страданиям, но в конечном итоге это эмоции. Эмоции, преобладающие в СМИ и политических заявлениях. Гораздо важнее фактическая проверка его основных позиций и скудной политической платформы, которую он выработал до сих пор. Это оставляет отрезвляющую картину с изображением Навального.

Конечно, это ничего не меняет в осуждении преследования Навального и неприятии репрессий против диссидентов в России.»

Der Standart

dlt_comment?

dlt_comment_hinweis