КЛОУН - СМЕШНОЙ И ДОБРЫЙ

Наши кумиры

Анатолий Сигалов (Ульм)

В оксфордской «Энциклопедии кино» имя Юрия Никулина стоит среди имен великих комиков мирового экрана. Признание русского артиста таким авторитетным английским изданием означает только то, что он таким и был.

Над его шутками и ужимками смеялись даже самые мрачные пессимисты, а его рассказы и анекдоты любили слушать даже дети. Неповторимый клоун, прекрасный актер и великий рассказчик Юрий Никулин ушел из жизни почти двенадцать лет назад, оставив нам свое искусство и научив бесстрашно смеяться над собой.

Не было в стране под названием Советский Союз еще такого артиста, которого бы так любила публика, как Никулина, и это до сих пор остается загадкой, подобно «загадке русской души».

Мне кажется, что ключ к разгадке тайны его обаяния лежит в маленькой роли настоятеля собора во Владимире отца Патрикея, скромного героя русской истории, замученного во время татаро-монгольского нашествия, сыгранной Юрием Никулиным в картине Андрея Тарковского «Андрей Рублев». В этом образе собраны все черты характера русского человека, от беспечности и простодушия до хитроумия и мужества. Так, от «муравья» до героя, мог раскрыть образ только Тарковский, а сыграть — только Никулин, но это тема другого разговора. Фактом остается то, что, роль, однажды гениально сыгранная артистом, наложила определенный отпечаток на все остальные — комические и трагические — роли Юрия Никулина в кино....

А начиналось это так. Московский клоун Юрий Никулин впервые появился на экране в 1958 году в фильме «Девушка с гитарой». Он сыграл неуклюжего пиротехника, который собрался показать жизнерадостным и красивым героям комедии какой-то новый, изобретенный им фейерверк. Фейерверк взорвался не там и не так, как надо: перепугал и перепачкал всех окружающих, едва не покалечил самого «пиротехника», а зрителей рассмешил.

Это был веселый салют в честь прихода в кино нового комедийного актера. С тех пор от роли к роли обозначилось комедийное амплуа Юрия Никулина, почти всегда образ простодушного и веселого долговязого увальня, неумело старательного пройдохи и неудачника, который получил даже имя, ставшее нарицательным, — Балбес.

Но, несмотря на созданный актером штамп, ни в одной картине он не был одинаковым. «Неподдающиеся», «Молодо-зелено», «Деловые люди», «Бриллиантовая рука», «Старики-разбойники» и другие фильмы — это комедии, в которых Никулин всегда узнаваем, но его персонажи смешны по-разному. И чем чаще мы видели артиста на экране, тем больше загадок он задавал: он беспредельно серьезен в роли Балбеса, а в зале — хохот, в картинах «Когда деревья были большими», «Ко мне, Мухтар!» или в шедевре «Андрей Рублев» Никулин другой. Мы перестаем смеяться над его ужимками, нелепой фигурой, потому что видим его глаза... Это просто и непостижимо, как и всякое настоящее искусство.

Сейчас, когда этого уникального мастера уже нет, думаешь: в чем был секрет его искусства? Откуда возникала вдруг серьезность, когда он смешил? И почему было так смешно, даже когда он просто молчал, просто ходил, просто присутствовал на экране?

Конечно, во многом его секреты были чисто профессиональными, ведь у него было преимущество перед другими актерами: работа в цирке. Цирк, с его вековыми традициями шутовских персонажей, с балаганной публикой, научил Никулина точности и филигранности жестов, реплик, мимики, научил его мастерству.

Но это не все секреты никулинского обаяния, благодаря которому актер мгновенно завоевывал симпатии зрителей. Была еще искренность, которую Никулин вкладывал в любой образ, в любую банальность, сказанную его героями, в любой жест и поступок. Ему верили. Невозможно было удержаться от смеха, видя, как серьезно слушает Балбес глупую бессмыслицу песни, которую исполняет Трус в фильме «Дайте жалобную книгу», «Рыбка, рыбка, где твоя улыбка...», а потом растроганно просит Вицина: «Спиши слова». И мы смеялись, потому что наша оценка пропетых куплетов вступала в веселое противоречие с искренней серьезностью Балбеса.

Непосредственность — хорошая черта. Но непосредственность глупости делает эту глупость более очевидной, а потому — комичной. Юрий Никулин никогда не сгущал красок, не преувеличивал смешные качества своих героев, он преувеличивал только их искренность. Такой чистейшей, простодушной, незамутненной глупости в жизни не встретишь, а потому Балбес Никулина — это действительно Балбес с большой буквы, настоящее произведение искусства. То же самое можно сказать о драматических персонажах артиста. Лишь легкий контур внешней комичности остается в его образах, наполненных неподражаемой искренностью и добротой.

Маленький человек Кузьма Кузьмич из фильма «Когда деревья были большими» совершенно зауряден. Нет никакой тайны в его прошлом, никакой особой жизненной философии, которая если не оправдывала бы его, то, по крайней мере, делала бы эту фигуру более значительной. Он живет плохо, нечестно, с покорностью принимая удары судьбы. Усилия людей, пытающихся вернуть Кузьму Кузьмича на путь истинный, очень благородны. Но стоит увидеть полные собачьей тоски глаза Кузьмича, как возникает ощущение, что актер знает о трагедии этого выпивохи больше, чем все окружающие, больше, чем тот сам. Большой талант, что говорить!

Поэтому Никулину легко было переходить от штампов бродяг и пьяниц к тончайшим человеческим образам лирических героев фильмов «Они сражались за Родину», «Чучело» достигать вершин актерского мастерства в роли журналиста Лопатина в фильме Алексея Германа «Двадцать дней без войны».

В общем, Юрий Никулин был серьезным художником и ему удавалось реализовать на экране всё, что он хотел показать в своих героях. Это — искусство, но не только. Это — мироощущение. Провоевать две войны и стать клоуном, видеть разрушение, злобу, смерть и остаться добрым и веселым человеком — это и есть мироощущение Никулина. Как оно сформировалось  — загадка человека, загадка таланта.

В 1918 году в маленьком городке Демидове Смоленской губернии открылся Театр революционного юмора «Теревьюм». Его директор был одновременно и режиссером, и актером, и автором программ для эстрады и цирка, а его жена — актрисой. Это были родители Никулина. Искусство смешного требует постоянной выдумки, говорил Юрий Никулин. В его семье выдумывали непрестанно. Выпускали семейную стенгазету. Отец писал для Юры смешные пьесы (как впоследствии сам Юрий Никулин придумывал для своего сына Максима целые многосерийные приключенческие фильмы в рисунках).

На старых детских фото Никулин с гитарой, Никулин с приклеенной бородой, с половой щеткой, Никулин с тремя бутылками — прообразы его будущих ролей. Он всегда хотел стать артистом — «сработали гены»; он верил в свою удачу и из армии, отвоевав Финскую, писал в семью: «Я надеюсь, что счастье мне не изменит, все будет хорошо. Я приеду в сентябре, и мы заживем счастливо». Это был конец сорокового года, а впереди еще была большая война....

Можно было бы много еще рассказать о жизненном и творческом пути этого замечательного артиста; о том, как он своими блистательными афоризмами опровергал мнения, что клоун в жизни обязательно должен быть меланхоликом, но, во-первых, это описано в его биографиях и собственных книгах «Почти серьезно», «Анекдоты от Никулина» и других, а во-вторых, стоит вспомнить, например, похождения никулинского героя в бессмертной «Бриллиантовой руке», да и любое из его знаменитых выражений, например, «Простите, у вас ус отклеился»... и можно больше ни о чем не писать.

Хочется лишь сказать, что добрый и смешной клоун Юрий Никулин как-то раз вошел в сердца людей и остался в них навсегда, потому что в той, нашей не очень веселой жизни он выходил на сцену волшебником, рассыпающим бриллианты смеха, оптимистом, простым, ясным и близким каждому человеку.

Юрий Никулин рассказывал:

С раннего возраста он собирал анекдоты, записывая их в отдельную тетрадь. Однажды это помогло ему в армии. Он поспорил с приятелем на десять пачек папирос, кто больше расскажет анекдотов. Условие было такое — если соперник знает анекдот, то сразу же надо начинать другой.

Едва приятель успевал произнести первую фразу, как Никулин перебивал: «Знаю!» Потом начал рассказывать он и не дошел еще до половины, как его признали победителем, поскольку слушатели устали смеяться, а время приближалось к утру.

***

Говорят, даже перед последней операцией он сказал пришедшим за ним санитарам: «Подождите, сначала я расскажу вам анекдот». Больше всего на свете он не любил болеть. Совершенно серьезно утверждал: «Остроумная шутка — панацея от всех недугов».

***

Юрий Никулин рассказывал, как во время зарубежной поездки артистам устроили автобусную экскурсию, и гид вдруг сказал в микрофон: «А сейчас мы подъезжаем к месту, где все бросили пить и курить!» И все увидели большую надпись: «Городское кладбище».