Искра проскочила между нами не сразу. До этого  около года мы были, как говорится, «шапочно» знакомы – встречались несколько раз то у общих приятелей, то  перед входом в филармонию или театр. Однако ничего личного у меня не возникало, хотя Берта была не только очень красива (на неё заглядывались практически все молодые мужчины), но и обладала каким-то особым, неповторимым естественным обаянием.

Мой отец Яков Давидович Гаузнер прожил большую, интересную и достойную жизнь. Как многие представители его поколения, в молодости он учился и работал. Сначала окончил Одесский машиностроительный техникум, потом – Одесский индустриальный институт, работал на машиностроительных заводах Одессы. В 1938 г. был назначен начальником механического цеха завода «Кинап».

Однажды я вместе с другими пожилыми людьми ожидал начала работы одного учреждения. Стоявшая впереди женщина внимательно посмотрела на меня и сказала: «Вы – Миша». Я подтвердил. «Вижу, Вы меня не узнали. Я – Неля, много лет работала с Вашей мамой. Недавно я прочитала в газете Ваш очерк, и в очередной раз вспомнила Риву Моисеевну. Прошло уже около тридцати лет, а мы до сих пор её помним. 

Каждый год 9 мая я и мои близкие приходили на ул. Ольгиевскую к памятнику медработникам, погибшим на фронтах Великой Отечественной войны. Это единственное место, где моя жена могла положить цветы в память о своём отце, которого она совсем не помнит — ей было два года, когда он погиб на фронте. Его могилу мы так и не смогли разыскать, хоть и пытались это сделать.

Мой будущий дед смотрит прямо на меня. Он легко узнаваем, хотя в моей памяти и на сохранившихся поздних фото его волосы совершенно белые, усы неопределённого цвета, прокуренные, а вот брови – такие же чёрные и густые.

На другом фото  – высокая молодая женщина в полный рост...

Мир тесен, в этом я убеждался неоднократно. А вот и свежий пример. Проживая в Германии, я веду сайт в интернете под названием «Воспоминания», поддерживаемый русскоязычным журналом «Партнер» и обществом «Достоинство в старости», куда пишут свои воспоминания эмигранты из бывшего СССР о своей прошлой жизни. Это реальные невыдуманные истории, многие из которых достойны широкой публикации, а многие даже могли бы стать сценариями для театра и кино.

 В который раз убеждаюсь, что любовь и уважение детей к родителям определяется не количеством раз произнесеннoго при жизни слова «люблю», а той памятью, которую хранят дети после смерти родителей. И я не перестаю восхищаться талантом отца так сохранить семейные  материалы, хотя некоторым из них уже больше ста лет.