Станут ли немцы меньшинством в своей стране?

Деформация традиционной немецкой семьи в результате различных объективных и субъективных причин тревожит сегодня не только политиков и экономистов, но уже и простых бюргеров, многие из которых, переместив акцент проблемы и наплевав на политкорректность, открыто говорят «о вытеснении коренных жителей Германии из их жизненного пространства».

Ну, об этом чуть позже, а сперва некоторые данные Федерального статистического управления в Висбадене Destatis (самые свежие имеются только за 2016-й год).

▪ Число новорожденных в пересчёте на каждую женщину в репродуктивном возрасте (от 15 до 49 лет) – 1,59.

▪ Среднестатистический возраст рожениц – 31 год. Родивших первого ребёнка – 29,6 (в 1980-м этот показатель был равен 25 годам).

▪ Сегодня почти каждая пятая женщина в Германии остаётся бездетной (формулировка Destatis: «endgültig kinderlos»). В поколении женщин 1937-го года рождения показатель «окончательной бездетности» – 11%. В поколении женщин 1967-го года – 21%.

▪ Уровень бездетности среди женщин с высшим образованием (Akademikerinen) в возрасте от 40 до 44 лет – 25%, в возрасте от 45 до 49 лет – 26%.

▪ 70% несовершеннолетних детей живет в традиционных семьях (отец и мать), 20% – в семьях-одиночках (либо мать, либо отец). Семей, где вместе проживают три поколения (дети, родители, бабушки и дедушки) насчитывается всего 0,5%. Остальные 9,5% проживают в сводных, приёмных, однополых и прочих семьях.

▪ Среднестатистическая длительность браков в Германии – 15 лет.

Деформация «немецкой» семьи

То, насколько деформировалась за последние десятилетия традиционная немецкая семья и как коренные немцы оценивают сегодняшнюю социально-демографическую ситуацию в республике, можно проиллюстрировать на примере моей сотрудницы, с которой мы работаем бок о бок в одном кабинете уже на протяжении 4-х лет.

Отец Урсулы Френцель* Эрик Кульманн* из семьи прусских немцев родился и провёл детство в принадлежащем сегодня России Кёнигсберге. Когда Советская армия в октябре 1944-го вступила на территорию Восточной Пруссии, оставшийся сиротой 12-летний подросток (отец и мать погибли во время бомбёжки), прихватив с собой двух младших сестёр, как и многие другие жители Кёнигсберга, ринулся в западном направлении, надеясь найти приют у своей бременской тётки.

Спустя 10 лет, получив кое-какое образование, он женился и произвёл на свет шестерых детей. Такими же многодетными стали и спасённые им младшие сёстры: старшая родила 5-х, а младшая 6-х. Бездетная тётка, приютившая и вырастившая кёнигсбергских племянников, любила собирать у себя в доме большую семью. И не только на Рождество и юбилеи. Пока она была жива, семья собиралась у неё в полном или не совсем полном составе чуть ли ни каждый уикэнд.

Но вот бременская тётка умерла. Дети повзрослели, многие в поисках работы и учёбы разъехались по всей стране. Но даже те, кто остались на севере Германии, стали постепенно видеться всё реже и реже. И не потому, что их засосал обременительный семейный быт. В конце концов, трое из шестерых детей Эрика Кульманна имели всего по одному ребёнку, остальные же вообще не стали заводить детей. А потому, что, как это ни странно, жить стали лучше.

В результате постепенного процесса плюрализации стилей жизни в развитых странах Запада, многовековые стереотипы о формах семьи стали стремительно меняться. И если ещё в 50-е -60-е годы в Германии не только в головах, но и на самом деле доминировала пришедшая из 18-го и 19-го веков семейная формула «Отец + мать + дети», где роли членов семьи были чётко распределена (отец обеспечивал материальный достаток, а мать вела хозяйство и воспитывала детей), то уже в 70-е и особенно в 80-е годы прошлого столетия произошла, если так можно выразиться, глобальная переоценка ценностей, и семья как символ стабильности и краеугольный камень жизненного пути (Lebensverlauf) потеряла своё былое значение.

Причин этого явления несколько.

▪ Во-первых, люди стали индивидуалистами. И это произошло не случайно. На протяжении нескольких благополучных с материальной точки зрения десятилетий основное внимание педагогов, психологов, социологов и политиков уделялось (да и по сей день уделяется) развитию индивидуальности и личности ребёнка, приоритетность которых постепенно изменила менталитет индивида. А это значит, что если личные потребности человека (духовные и физические) могут быть, по его мнению, полноценно удовлетворены в рамках семейной жизни, он не только создаёт семью, но и прилагает все усилия к тому, чтобы она благополучно существовала. В противном случае создание семьи расценивается им как ошибочный путь к реализации личных потребностей. Такой индивид либо вообще не вступает в семейные отношения, либо просто уходит из семьи в угоду своему эгоизму.

▪ Во-вторых, женщины, наконец, добились полной свободы. И теперь удел прекрасного пола – это не только кухня, детские сопли, пелёнки и роль «иждивенки». Женщины получили равные с мужчинами права в области образования и на рынке труда. Они добились также равноправия в вопросах секса, а благодаря появлению противозачаточных таблеток сами стали решать, когда именно забеременеть. И те времена, когда жена вынуждена была удовлетворять плотские потребности супруга, ни разу в жизни не испытав оргазм, уже безвозвратно ушли в прошлое. Сегодня материально независимая женщина, которая сама в состоянии содержать своих детей, может выбирать себе сексуальных партнёров с учётом своих физических потребностей.

▪ В-третьих, успех в профессии и карьерный рост стали важнее стабильной семьи.

Фактически в последние десятилетия кардинально изменился так называемый Familienzyklus (цикл семейных фаз). Раньше социологи для подавляющего большинства бюргеров классифицировали четыре фазы семьи:

- молодые холостяки и холостячки

- молодая семейная пара с маленькими детьми

- семейная пара с взрослыми, но несовершеннолетними детьми

- и семейная пара, чьи дети выросли и ушли из дому

Сегодня наряду со сложившимися уже имеет место огромное число иных вариаций, например:

- молодые холостяки и холостячки, которые не хотят обременять себя семьёй в угоду карьере и удовольствиям

- семейные пары, которые не хотят иметь детей

- пожилые семейные пары с маленькими детьми и т.д.

Короче говоря, если ещё 60 лет тому назад нормативные и институционные предписания и установки значительно ограничивали свободу действий индивида, то, начиная с 70-х годов ХХ-го века, индивид получил возможность самостоятельно нажимать на педали и тянуть рычаги своей жизни.

Разнообразие форм семейных отношений

Разумеется, что эти глобальные социально-экономические изменения отразились на семейных отношениях, и поэтому наряду с традиционной патриархальной семьёй (специалисты называют её Kernfamilie), которая подразумевает совместное проживание супругов и их биологических детей, сегодня мы имеем дело ещё и с такими семьями, как:

▪ Kernfamilie ohne Trauschein – проживающие совместно со своими биологическими детьми мужчина и женщина, не состоящие в браке

▪ Einelternfamilien (Alleinerziehende) – семьи под названием матери-одиночки (более 1,5 млн семей) или отцы-одиночки (157 тыс.)

▪ Stieffamilien – сводная семья, в которой проживают дети одного из супругов из другого брака

▪ Pflegefamilien – приёмная семья, где проживают взятые на воспитание неродные дети

▪ Gleichgeschlechtliche Ehe – однополые браки с детьми или без

▪ Inseminationsfamilie – семьи с детьми, появившимися на свет в результате искусственного оплодотворения (таких в Германии около 29 тыс.).

Но вернёмся к моей коллеге.

Её старший брат Детлеф Кульманн* после окончания университета сделал головокружительную карьеру, вскарабкавшись на верхнюю ступеньку одного из ведущих в ФРГ автомобильных концернов. Заводить семью и нянчить ребёнка у него просто не было времени. Так что, добравшись до высокооплачиваемой должности, он около 50-ти женился на женщине с ребёнком, избавив себя от пелёнок, бессонных ночей и прочих прелестей семейной жизни. Сегодня он пенсионер с 70-ю тысячами годового дохода, с тремя собственными квартирами в Мюнхене, Берлине и на балтийском побережье в Timmendorfer Strand, а также небольшой финкой на юго-западе Майорки. Чтобы не скучать на пенсии, он в 70 лет снова записался в университет на факультет астрономии (это теперь называется Seniorenstudium), а в промежутках между лекциями и на каникулах путешествует с женой по городам и весям.

Что касается моей коллеги Урсулы*, то они с мужем произвели на свет лишь одну дочь. На мой вопрос «Почему только одну?», – она ответила, что для двоих детей у них слишком невысокий доход. При этом проживают они в собственном 3-этажном доме с искусственным озером и каждый разъезжает на своей машине: он – на Porsche, она – на кабриолете Мерседес-Бенц C-Класса, который, кстати сказать, весьма странно смотрится на стоянке возле нашей фирмы рядом с фиатами и фольксвагенами других сотрудников.

Следующий по старшинству ребёнок Кульманна Петер* до 50-ти лет скитался по миру в поисках приключений. Затем, вернувшись в Германию, женился на 35-летней соседке, которая, наконец, родила ему сына, когда Петеру исполнилось 54 года.

Тут надо непременно заметить, что появление новых форм семейных отношений, а также тенденция «откладывать первую беременность на потом», не могли не привести к сокращению рождаемости в целом. И в самом деле. Какая из женщин, родивших первого ребёнка в возрасте 35+, прошедших процедуру искусственного оплодотворения и уж тем более состоящих в однополом браке, захочет иметь второго ребёнка?! Но даже и та, которая вроде бы родила «вовремя», но чья традиционная семья распалась и превратилась в «семью-одиночку» или сводную семью, вряд ли пойдёт на вторую беременность. Отсюда и результат: если на каждую женщину в репродуктивном возрасте в начале прошлого столетия приходилось в среднем 4,20 ребёнка, в 1965 году – 2,61, то в 2016-ом – только 1,59. При этом стоит обратить внимание на некоторую положительную за последние 20 лет тенденцию (в 1995-ом этот показатель был ещё хуже – 1,25).

Печальная изнанка немецкого бе́би-бума

Анализируя эти данные, средства массовой информации и либеральные политики вовсю трубят сегодня «о резком увеличении рождаемости в республике». Ну, резким такой рост рождаемости вряд ли можно назвать. Если в поллитровую пивную кружку к 100 миллилитрам пива добавить ещё 20, то кружка как была, так и останется почти пустой.

Если же посмотреть на цифры с точки зрения коренного бюргера, то есть «истинного арийца», то и без того печальная статистика рождаемости 2016-го года предстанет в совершенно ином свете.

Из 792.000 новорожденных 607.500 произвели на свет женщины, имеющие немецкое гражданство, и 184.500 – женщины-иностранки. При этом 12% детей-иностранцев произвели на свет матери-турчанки (21.800 новорожденных), 10% – матери-сирийки (18.500), 6 % – матери-полячки (11.800). Что же касается тенденции, то уровень рождаемости в 2016-м по сравнению с предыдущим годом вырос на 3% у матерей с немецким паспортом и на 25% – у матерей-иностранок. Иными словами, темпы роста рождаемости среди иностранцев в 8 раз выше, чем у немцев. При этом надо понимать, что многие мамочки с сегодняшним немецким гражданством ещё вчера были турчанками, арабками, африканками, иранками и т.д.

Время от времени моя коллега сетует на то, что «её Германия меняется буквально на глазах». «Я перестала посещать пешеходку в центре города. Я с ужасом приезжаю закупаться в супермаркеты. Потому что везде и повсюду встречаю огромное количество плохо говорящих по-немецки и совершенно не умеющих вести себя людей».

«Почему же тебя в то же самое время устраивает то, – спрашиваю я её с ехидной усмешкой, – что эти невоспитанные, ужасно говорящие по-немецки люди убирают улицы в твоём городе, обслуживают тебя в супермаркетах и ухаживают за твоей немощной матерью в доме престарелых? Почему ты не предпринимала и не предпринимаешь ничего, чтобы они не приезжали в твою страну? Почему ты не родила троих детей, чтобы сегодняшняя Германия не нуждалась в чужих рабочих руках?»

После долгого молчания она немного меняет тему: «Мы столько людей сожгли в крематориях, что вынуждены теперь принимать у себя обездоленных со всех концов планеты. И молчать при этом, если наше правительство перегибает палку, как это произошло в 2015-ом. Но разве это правильно, если понаехавшие только и умеют, что мести улицы и получать социальные пособия?»

«Трудно сказать, – дипломатично отвечаю я. – Ирония истории, которую вы, арийцы, ещё не совсем осознали, заключается в том, что вы сожгли в крематориях ту хорошо интегрированную в европейскую культуру породу, которая способствовала процветанию Европы и Германии, а принимаете теперь у себя совершенно другую, которая уже через 30-40 лет полностью изменит их облик».

Предполагаю, что конец моей фразы она уже не дослушала, потому что в этот момент зазвонил телефон и на другом конце провода (Урсула включила громкую связь) кто-то с жутким арабским акцентом на ужасном немецком выпалил несколько предложений, из которых мы оба не поняли ничего. И моя коллега скорчила такую физиономию, что я чуть было не крикнул ей по-русски: «моя твоя не понимает».

* имена и фамилии изменены редакцией

Эдуард Мармер (Ганновер)

Читайте также:

1. О роли семьи в немецком обществе. Журнал «Партнёр», № 1/ 2010. Автор И. Навара
2. Женитьба и развод в Германии. Журнал «Партнёр», № 9/ 2014. Автор В. Кримханд
3. Брак с иностранцами в Германии. Журнал «Партнёр», № 1/ 2015. Автор В. Кримханд