Признание в ФРГ решений украинских судов по семейным делам

Андрей Билицкий (Вупперталь)

Введение

За последние годы сотни семейных споров «переехали» вместе с людьми через границы. Это обострило главный вопрос международного семейного права: как быстро и без «второго процесса по существу» обеспечить в Германии действие решений украинских судов – о месте жительства ребенка, о контактах (Umgangsrecht), участии бабушек и дедушек в воспитании. В делах о детях ключевым источником стала Гаагская конвенция 1996 года (KSÜ), которая прямо регулирует юрисдикцию, признание и исполнение «мер по защите детей». Для гражданско-коммерческих дел действует Гаагская конвенция 2019 года о судебных решениях, но семейные споры о детях она не охватывает. В немецком праве применяются IntFamRVG (процедура), § 109 FamFG и § 328 ZPO (границы ordre public – общественного порядка – и запрет повторной проверки по существу), а по сути дела – §§ 1684-1685 BGB (право ребенка на контакт с родителями и ближайшими родственниками). На практике это означает: если украинское решение принято компетентным судом, процедура была справедливой, а результат не противоречит основам немецкого правопорядка, то суд ФРГ должен его признать, а для принудительного исполнения – вынести декларацию Vollstreckbarerklärung.

Ситуация 1. Павел М. и Наталья М. (Freising, Bayern)

  Факты. Мать вывезла дочь в Германию без согласия отца; связь была оборвана, адрес скрыт. В марте 2024 года отец обратился к адвокату Андрею Билицкому, который в его интересах коммуницировал с Bundesamt für Justiz (центральный орган по Гаагской конвенции 1980 года о похищении детей) и в результате смог установить местонахождение ребенка. Параллельно отец получил в Украине окончательное судебное решение о контактах: регулярные встречи, половина каникул с отцом, телекоммуникация в установленное время. Решения заверены апостилем и переводом с украинского на немецкий язык.

Процедура в Германии. В июле 2025 года представитель отца адвокат Андрей Билицкий подал в Amtsgericht München заявление об признании (Anerkennung) и принудительном исполнении (Vollstreckbarerklärung) по KSÜ и §§ 10-12 IntFamRVG.

Основные аргументы адвоката:

1. украинский суд имел юрисдикцию;
2. решение соответствует благополучию ребёнка (Kindeswohl – связь с отцом без изменения места жительства у матери);
3. препятствий ordre public нет, поскольку немецкое семейное право также исходит из пользы регулярных контактов ребенка с обоими родителями (§ 1684 BGB).

Риски отказа. По статье 5 KSÜ компетентны органы государства обычного места жительства ребенка. Если немецкий суд сочтёт, что на момент украинского решения ребенок уже устойчиво интегрировался в ФРГ (школа, язык, медицина, социальные связи), он может признать украинскую юрисдикцию недостаточно обоснованной и отказать в признании по статье 23(2)(a) KSÜ (мера принята органом без компетенции по Конвенции). Дополнительно суд оценит, не нарушены ли минимальные процессуальные гарантии (право быть услышанным, информирование матери о процессе) и не требует ли немецкий ordre public отказа (например, при угрозе безопасности ребенка).

  Практическое исполнение. В пользу признания работает своевременность обращений (Bundesamt für Justiz – BfJ, суд), законность формальностей (апостиль, перевод), а также то, что просится не «переселение» ребенка, а исполнение умеренной схемы контактов, согласующейся с немецкими принципами. Даже при сомнениях суд может сузить исполнение (например, оставить дистанционную связь и краткие встречи под контролем Jugendamt), пока не будет устранена конфликтность фактов. Это отвечает идее Teilanerkennung/Teilvollstreckung и минимизации вреда ребенку.

Ситуация 2: Надежда Б. и Виктория Б. (Wuppertal, NRW)

  Факты. Бабушка (Надежда Б.) добилась в Украине решения об общении с внуками; апелляция его подтвердила. До суда бабушка пыталась договориться с невесткой (Викторией Б.) через Jugendamt, BfJ, медиацию (MiKK e. V., Caritas) о добровольном исполнении судебного решения, но безрезультатно. В июле 2025 года бабушка обратилась в Amtsgericht Düsseldorf с заявлением об Anerkennung/Vollstreckbarerklärung (IntFamRVG, статьи 23 и 26 KSÜ, § 328 ZPO).

  Возражения матери. Дети давно обосновались в Германии; следовательно, спор подпадает под исключительную компетенцию немецких судов по логике «привычного места жительства». Мнение детей, по её версии, в Украине должным образом не выяснялось (в Германии – обязательное судебное заслушивание – Anhörung по § 159 FamFG).

  Аргументы бабушки.

• Неприменимость «Brüssel II» к Украине. Европейские регламенты (старый Brüssel IIa и новый Brüssel IIb) действуют между государствами ЕС и не решают споры Украина-Германия. Вне ЕС приоритет имеет KSÜ.
• Украинский суд рассматривал именно «меру по защите детей» применительно к бабушке, при отсутствии параллельных процессов в немецких судах. Стороны были заслушаны, решение окончательное, надлежащим образом оформлено (апостиль/перевод).
• Kindeswohl и ordre public. Контакты бабушки с внуками соответствуют § 1685 BGB и укрепляют благополучие детей (идентичность, семейные связи). Поэтому признание такой меры не подрывает основы немецкого правопорядка. Напротив, запрет на исполнение без веской причины рискует затянуть изоляцию детей от половины семьи, что не в их интересах.

  Практическое исполнение.

Логичным выглядит путь, при котором компетентный суд Дюссельдорфа:

   - признаёт решение о контактах бабушки (возможна настройка формата «короткие встречи в присутствии третьих лиц», «щадящий» график, видео-звонки, участие Jugendamt);

   - при необходимости вводит обеспечительные меры до финала (например, телефонные контакты и видеосвязь по расписанию). Такой подход соответствует статьям 23 и 26 KSÜ 1996, § 109 FamFG (никакой перепроверки по существу) и принципу пропорциональности с акцентом на Kindeswohl.

Международное и национальное право

1. KSÜ 1996 – инструмент № 1 в семейных делах о детях между Украиной и Германией. Базовые вопросы:

          - юрисдикция (статья 5: государство обычного места жительства; специальные режимы при перемещении/похищении – статьи 7, 10);

          - автоматическое признание мер (статья 23(1));

          - ограниченные основания отказа (статья 23(2), в том числе – отсутствие компетенции по Конвенции, грубые нарушения процессуальных гарантий, явный конфликт с ordre public);

          - исполнение требует отдельного решения в ФРГ (статья 26).

        2. Немецкое процессуальное право. IntFamRVG определяет подсудность и процедуру (специализация семейных судов по округам).

          -  § 109 (5) FamFG запрещает «пересмотр по существу под видом признания»: суд проверяет лишь рамочные условия (компетенция, процессуальные гарантии, ordre public).

          -  § 328 ZPO – общий фильтр признания иностранных решений; в семейных делах он читается сквозь призму KSÜ 1996 и § 109 FamFG.

        3. Материальные принципы. Немецкое право исходит из права ребенка на отношения с каждым из родителей (§ 1684 BGB) и с другими близкими (§ 1685 BGB). Если контакты укрепляют благополучие ребенка, суд должен содействовать их реальному осуществлению.

Выводы

Во всех спорах о детях между Украиной и Германией отправная точка – KSÜ 1996; европейские регламенты Brüssel II применяются к внутрисоюзным отношениям и не регулируют связку Украина – ФРГ.

Anerkennung возможна, если украинский суд был компетентен по Конвенции, стороны были заслушаны, а содержание решения не противоречит ordre public.

Kindeswohl – суд должен интегрировать иностранное решение в немецкий правовой порядок, настраивая формат исполнения под местные реалии.

Для заявителей практическая формула такова: правильная конвенция + правильный суд + правильные доказательства (апостиль, перевод, процессуальные подтверждения, материалы о привязанности ребенка и реальном благе контактов). Именно эта связка и позволяет превратить иностранный титул в реально работающий в Германии механизм защиты детско-семейных связей.

И напоследок, отказ в признании и исполнении законно вынесенного украинского судебного решения, обеспечивающего право на семейные контакты, будет равносилен отказу в самом праве на судебную защиту. Это противоречит Art. 6(2) Grundgesetz, закрепляющему обязанность государства защищать семью и отношения родителей с детьми, а также Art. 6 и 8 Европейской конвенции о защите прав человека, гарантирующим право на справедливое судебное разбирательство и уважение к семейной жизни.

Немецкий суд, толкуя национальные нормы, обязан учитывать эти стандарты и избегать решений, которые фактически лишают детей и их родственников права на эффективную защиту и сохранение семейных связей.

Читайте также:

1.  Признание в ФРГ решений украинского суда о задолженности. Журнал «Партнёр», № 9 / 2025. Автор А. Билицкий

2. Проблема двойного взыскания алиментов. Журнал «Партнёр», № 8 / 2025. Автор А. Билицкий