Александр Карин (Берлин)

Состоявшаяся в середине августа экстренная встреча руководителей Германии и Франции в Париже разочаровала тех, кто связывал с ней надежды на быстрое разрешение европейских финансовых проблем. Того одного звена, ухватившись за которое можно было вытянуть еврозону из пропасти кризиса, не существует. Как заявила по итогам переговоров с Николя Саркози Ангела Меркель, снизить запредельную государственную задолженность стран еврозоны одним махом нереалистично, требуется кропотливая работа, так что из кризиса придется выбираться шаг за шагом.

Решения саммита – в жизнь!

Выдвинутые канцлером ФРГ и президентом Франции инициативы – это по сути дела подтверждение их намерения совместными усилиями проводить в жизнь решения, принятые еще на саммите стран еврозоны 21 июля. Например, оба согласны с идеей укрепления политэкономического сотрудничества между странами с единой валютой. Так это до сих пор формулируют в официальном Берлине. Париж уже давно предпочитает в этой связи говорить об «экономическом правительстве» еврозоны.

 

За различиями в терминологии – несколько различное понимание тех полномочий, которыми такая надгосударственная структура должна обладать. В отличие от французов, немцы пока не готовы поступиться еще одной частью национального суверенитета и передоверить финансово-экономические судьбы страны евробюрократам. Постепенно, однако, позиции Берлина и Парижа сближаются. Немецкие политики, по крайней мере, перестали нервно реагировать на сам термин «экономическое правительство».

По проекту Меркель и Саркози, у такого правительства будет свое «лицо». В первые два с половиной года координатором стран еврозоны будет действующий председатель Европейского совета Херман ван Ромпей. Заседать, однако, его «правительство» будет только два раза в год, и пока не ясно, какими полномочиями его наделят. В любом случае, отмечают в Берлине, страны не будут лишены возможности проводить каждая свою собственную финансовую и экономическую политику.

Долговой тормоз и налог на спекулянтов

При этом, однако, во избежание очередного «греческого» сценария, все страны должны будут строго соблюдать бюджетную дисциплину и не допускать опасного уровня государственной задолженности. В принципе инструмент контроля над государственными расходами стран ЕС существует. Это – зафиксированный в соглашениях Евросоюза допустимый для каждой страны потолок бюджетного дефицита в три процента национального ВВП. Проблема в том, что санкции за нарушение такого правила предусмотрены не очень болезненные, а потому его мало кто в ЕС соблюдает. Кстати, одной из первых стран-нарушителей была вовсе не Греция, а сама Германия.

Пару лет назад, однако, в ФРГ пошли на более радикальную меру и встроили в Основной закон страны так называемый «долговой тормоз», который делает практически невозможным для государства залезать в рискованные долги. Теперь, на встрече в Париже, Меркель и Саркози договорились о необходимости таких конституционных «дементоров» финансовой дисциплины во всех странах еврозоны.

 

Еще одна согласованная ими антикризисная мера – специальный налог на все биржевые операции в еврозоне, введение которого, по замыслу его инициаторов, сделает невыгодными крайне спекулятивные краткосрочные трансакции. Германия и Франция уже давно ратуют за такой налог, но в рамках Евросоюза не могут преодолеть сопротивление Великобритании. Шансы убедить в необходимости таких отчислений 17 стран еврозоны выше. При этом, однако, сохраняется риск перехода европейских трейдеров на лондонскую торговую площадку.

Еврооблигации – не тема?

И канцлер ФРГ, и президент Франции отвергли идею выпуска еврооблигаций с усредненным процентом, считая, что они не будут способствовать преодолению кризиса, а приведут только к снижению кредитного рейтинга рачительно хозяйствующих стран. Германии, в частности, по оценкам некоторых экспертов, пришлось бы платить за кредиты по десятилетним немецким облигациям не 2,34 процента, как сейчас, а примерно вдвое больше.

В Германии, однако, дискуссия о еврооблигациях в полном разгаре, и идея становится всё более популярной. В ее пользу стали высказываться даже некоторые из христианских демократов. По мнению сторонников евробондов, они дали бы очень важный психологический импульс, став свидетельством веры стран еврозоны в их собственную валюту, вехой на пути к «Соединенным Штатам Европы». А вот нежелание нести коллективную финансовую ответственность – это, скорее, признак недоверия к евро, что подрывает его стабильность.

Примечательно, что не входящая в еврозону Швейцария как раз в евро верит и, учитывая опасный для страны рост курса отечественной валюты, подумывает о том, чтобы привязать к нему швейцарский франк.

Не факт также, что выпуск еврооблигаций непременно приведет к удорожанию кредитов для Германии и Франции. Не исключено, говорят эксперты, что рынок евробондов будет настолько ликвидным, что проценты по ним будут для Германии даже более выгодными, чем сейчас. При этом они указывают на опыт двух крупнейших рынков государственных облигаций: американского и японского. И в США, и в Японии уровень бюджетной задолженности выше, чем в Германии, а проценты по их гособлигациям всё равно ниже.

Еще один аргумент, выдвигаемый против сиюминутного финансового эгоизма Германии: фактическая экономическая стагнация во втором квартале. Принятые в кризисных странах еврозоны, в том числе и под нажимом Берлина, меры жесткой экономии привели к сокращению импорта из ФРГ и, соответственно, уменьшению заказов для немецких экспортных предприятий. А они – локомотив отечественной экономики. Это значит, что упорное нежелание Берлина пойти на некоторые (возможные) бюджетные жертвы во имя улучшения финансовой ситуации в кризисных государствах еврозоны идет во вред экономике самой Германии.