Темы
Раф Айзенштадт
Сука – Любовь
…Вот как бит вам покажет, где боль.
На рану, как соль, сука любовь… сука-любовь…
…Любовь цвета боли, любовной печали,
Любовь цвета крови, бегущей по венам.
Она так стонала, она так кричала –
Я чувствовал телом.
«Фи, как некрасиво!.. Что за песня? Что за слова? Неужели нельзя выбирать что-нибудь приличнее, без этих скабрезностей... Ладно, я понимаю, мода, чтобы зацепить, шокировать... Одним словом, попса!»
А что, если я вам представлю историю двух одиноких сердец, смертельно раненных любовью (и это в наше прагматичное время!), о высоких человеческих чувствах? Эта удивительная история о романтичной и безысходной любви так и будет называться «Сука-Любовь». С большой буквы.
Этим летом киевский дом учёных пригласил нас с женой на встречу со столичными литераторами, представителями еврейских организаций, прессы. Будучи в это время в Одессе, где живёт наш сын, мы взяли билет на ностальгический «Черноморец» и седьмого сентября рано утром прибыли в Киев. На перроне нас встречала организатор встречи Марина, хлопотливая женщина растяжимого возраста со следами былой красоты, достатка, уверенности и, к нашему удивлению, вместо того, чтобы доставляться через весь город в какую-нибудь Дарницу, мы через двадцать минут оказались на Тарасовской в районе университета и уже входили во двор добротного шестиэтажного дома. Выперев свои чемоданы на высокий четвёртый этаж, мы замешкались у дверей, а оттуда навстречу нам доносился отчаянный собачий лай. Вот так на три дня мы оказались среди Марины, её мамы, двух собак и кошки с четырьмя котятами.
Нас сразу вынесло в город, который мы не видели пятнадцать лет со времени нашего переезда в Германию. И опять по памятным местам: церковь Растрелли, Подол, Крещатик со следами памятного Майдана и опять тихая Тарасовская с громким собачьим лаем. Постепенно мы проникали в эту суматошную жизнь, которая была полностью подчинена домашнему зверинцу. Сначала было продемонстрировано святое кошачье семейство, и нам пришлось поумиляться. Собаки жили порознь. Одна – в передней, другая – в кухне. Вся жизнь наших хозяев была полностью подчинена странному собачьему ритуалу. На прогулку собак выводили порознь. Первой с Мариной отправлялась собака из передней, с бандажом от грыжи на крупе. С высокого четвёртого этажа вниз и потом соответственно наверх. Затем её силком отправляли в туалет и из кухни под отчаянный аккомпанемент затворницы выводилась вторая, и опять тем же маршрутом вниз и наверх. Когда я, забыв о ней, отправился в туалет, то она оттуда выскочила на рысях и бросилась к выходной двери. Её трясло от возбуждения. При звуке проворачивемого ключа она совершенно осатанела и, царапая лапами дверь, лаяла безостановочно. Из гостиной с причитаниями выскочила сухопарая мамаша и начала оттягивать припадочную, чтобы дать возможность Марине со второй собакой проникнуть в дом. Та тоже незамедлительно включилась в процесс, и отчаянный лай ещё долго звучал, пока собак растаскивали по местам. Эти странные боевые операции не раз разыгрывались на наших изумлённых глазах. Вот тогда-то Марина и поведала нам историю об отчаянной любви и ненависти на всю жизнь.
Собачки эти попали к ним щенятами. Задрав хвосты, они гоняли вместе по комнатам, играли, катались клубком, вместе спали, ели из одной миски, сбегали с Мариной по крутым лестницам во двор... В общем, обычная щенячья жизнь без вопросов, без планов на будущее… Там недалеко гремел и разрывался Майдан, а здесь два кобелька жили и не знали, что жизнь – ой, какая штука! Так прошло пару лет. В доме появилась кошка, пошли котята. Ничто не нарушало идиллии. И вот год назад подруга Марины срочно должна была уехать и слёзно упросила взять на месяц её любимую собачку, зная, что той у Марины будет хорошо – и уход, и внимание, и любовь. А вот эта сука-любовь и порешила враз эту безмятежную жизнь, взорвала её и выпотрошила наизнанку. Вначале наши собачки дружно проявляли внимание к гостье. Вместе обнюхивали, вместе бегали за ней следом, сторожили её у дверей. Но тут на глазах неискушённых простофиль дама стала вести себя самым странным образом. Она скулила, выгибалась, и от неё исходил такой будоражащий запах, что весь образ выдержанных собачек из приличной семьи спал, как шелуха. Они вмиг обезумели. Они атаковали нежное создание, загоняя её в угол. Женщины растаскивали их в разные стороны, они огрызались, стараясь вырваться, одна раз даже тяпнула старую хозяйку.
Жизнь проходила в сплошной суматохе, в погоне за алчущими животными, в причитаниях женщин и грызне бывших приятелей. А однажды, когда им всё-таки удалось прорваться в вожделенную гостиную, где обреталась гостья, они устроили свалку, рвали остервенело друг друга, захлёбываясь в истошном лае, забыв о цели и причине любовного недуга. Тогда-то и пришлось их расселить по разным территориям. По прошествии месяца даму их сердца забрали, а противостояние продолжилось и превратилось в затяжной конфликт.
Мы оказались в этой квартире год спустя после памятных событий, а накал был такой, будто только вчера сыпанула «на рану, как соль, сука-любовь».
И каждый день «они так стонали, они так кричали – я чувствовал телом».
Начинала всегда запертая в кухне, и ей тут же вторила та, что была в передней:
«Ты, подлая, да знаешь ли, что ты поломала мне всю жизнь?»
«Это я? Да что ты вообще знаешь о любви? Это такое чувство!»
«Врёшь! Это на меня она так смотрела! До сих пор я чувствую каждой своей клеточкой…»
«Никогда не прощу я тебе! Ты разрушил всё моё счастье! Из-за тебя я стал инвалидом».
«И поделом!»
«Поделом? Из-за тебя у меня грыжа! Целый день я лаю по твоей милости, а ты не слышишь! Моя любовь...»
«Твоя? Её зелёные глаза до сих пор стоят перед моим взором».
«Зелёные? Вот ты и выдал себя! Карие глаза, карие! Ты должен отступиться! Твоё чувство пустое! Карие глаза, карие!»
«Никогда не убедишь ты меня! Я разделаюсь с тобой! Выпустите меня!»
«Ноги коротки!»
«Мужлан!»
«Монстр! Из-за тебя жизнь моя пошла прахом! Без семьи, без детей. Никто на старости лет не окружит меня...»
«А обо мне ты подумал? Мы могли быть такой удивительной парой…»
«Никто теперь из-за моей грыжи не глянет в мою сторону...»
«А мой порок митрального клапана?»
– О-о-о...
– У-у-у...
Сука-любовь...
Она так стонала, она так кричала..
Я чувствовал телом..
И так все дни, что мы были там. И так все дни после нашего отъезда. А недавно я позвонил в Киев Марине и сразу услышал фоном:
«Ноги коротки!»
«Мужлан!»
– О-о-о...
– У-у-у...
Сука-любовь…
– Да, сука-любовь, – сказал я, забывшись, Марине.
– Что? – опешила она, – Как это?
Её классическое воспитание, её надтреснутое сердце милой старой девы вдруг куда-то ухнуло, а когда вернулось на место, то ли догадка, то ли неосознанное чувство утраты осталось где-то там, на его дне.
Я не стал уточнять. К чему? У каждого своя история. И только среди ночи летит по всему миру:
– У-у-у…
– О-о-о…
«МАРШ, МАРШ ВПЕРЕД, СОВЕТСКИЙ НАРОД!»
КНИГА ПЕРВАЯ: "АХ, ЭТА ЖИЗНЬ ЭМИГРАНТСКАЯ НАША!" - Большая белая бабочка
- Иль перечти шампанского бутылку
- Сказ о самом невероятном предложении
- Продолжение рассказа Остапа Бендера о Вечном Жиде
- Последний денёк уходященго мира
- Mit шашкес, mit саблес, mit славный Шагал
- Ах, эта жизнь эмигрантская наша!
- А. Мисюк. Послесловие: "Ах, эта жизнь..."
КНИГА ВТОРАЯ : ВЕЧЕРА НА ХУТОРЕ БЛИЗ ГЕРМАНИИ
- "Majskaja notsch, lil Utoplenniza"
- Начнём сначала, начнём с нуля
- Международный поэтический турнир в Дюссельдорфе
- Галина Агаронова: aussprechen was ist*
КНИГА ТРЕТЬЯ: "ДЕРЖУ ПАРИ, ЧТО Я ЕЩЕ НЕ УМЕР..." - "Нет конца 'весёлым' переменам..."
-"Держу пари, что я ещё не умер"
"Петровская Ассамблея" в Дюссельдорфе
Hat mir gefallen?
Bewertet: 0)Kommentare (0)
dlt_comment?
dlt_comment_hinweis
Die Administration der Seite partner-inform.de übernimmt keine Verantwortung für die verwendete Video- und Bildmateriale im Bereich Blogs, soweit diese Blogs von privaten Nutzern erstellt und publiziert werden.
Die Nutzerinnen und Nutzer sind für die von ihnen publizierten Beiträge selbst verantwortlich
Es können nur registrierte Benutzer des Portals einen Kommentar hinterlassen.
Zur Anmeldung >>